«Жестко ограничены»: в Санкт-Петербурге ужесточается культурная цензура

По материалам AFP | 2025-11-24

Петербургский книготорговец Любовь Беляцкая лишь вздыхает, признавая «атмосферу повсеместной тревоги», которая охватила ее родной город на фоне войны в Украине.

Когда-то называвшийся «окном в Европу», город долгие годы был культурной столицей России, очагом независимого мышления, художественного самовыражения и подпольного инакомыслия.

Но по мере того как власти усиливают репрессии, пытаясь подавить любой, даже самый незначительный или завуалированный, намек на публичное несогласие с Кремлем или с войной в Украине, Беляцкая чувствует, как город замыкается в себе.

«Мы больше не можем писать так, как раньше, шутить на определенные темы», — говорит она AFP.

«И в словах, и в поступках мы теперь жестко ограничены».

Это видно и по полкам ее магазина под названием «Все свободны» в центре города.

«Каждую неделю нам буквально приходится убирать с полок книги по той или иной причине», — рассказывает Беляцкая.

С начала полномасштабного вторжения в Украину в феврале 2022 года Россия задействовала весь законодательный арсенал, чтобы заставить замолчать любого критика этой кампании.

Тем, кто нарушает правила военной цензуры, могут грозить тюремные сроки на десятилетия.

Некоторые авторы, такие как покойный оппозиционный лидер Алексей Навальный, полностью запрещены.

Других — тех, кого в Кремле не любят, хотя они еще не объявлены вне закона, — приходится продавать с крупной пометкой «иностранный агент».

Этот термин советской эпохи применяется, среди прочих, к Людмиле Улицкой и Борису Акунину, знаменитым, ныне живущим в изгнании, российским писателям.

«Более раскованные»

Ужесточение мер в Санкт-Петербурге — городе, где родился Путин, — приобретает особый резонанс.

Столица царской России десятилетиями была в авангарде свободомыслия и несогласия.

Будущего лауреата Нобелевской премии Иосифа Бродского вынудили эмигрировать в 1972 году после долгих лет преследования за нонконформистскую поэзию.

Именно Санкт-Петербург дал миру протестный рок-гимн «Перемен!» группы «Кино» Виктора Цоя, ставший выражением накопившегося раздражения к концу существования Советского Союза.

А с 2022 года именно петербургские рок-легенды Борис Гребенщиков и Юрий Шевчук неоднократно выступали против войны в Украине.

«Мы считаем себя здесь более свободными, более раскованными и меньше поддаемся страху, включая страх репрессий», — говорит AFP местный правозащитник Динар Идрисов.

«Но в действительности я в это не верю».

Есть признаки, что гайки закручиваются.

Художники уезжают

Совсем недавно петербуржцев потрясло дело Дианы Логиновой, 18-летней уличной певицы, которую месяц держали под арестом за ее антивоенные выступления.

Известная под сценическим именем Наоко, она была арестована три раза подряд — за нарушение общественного порядка, дискредитацию российской армии и организацию массовых мероприятий.

«Судить кого-то за песню — вы серьезно?» — говорит Серафим, 21-летний студент-музыкант, который пришел в суд вместе с двадцатью другими ребятами поддержать Логинову на одном из недавних слушаний.

Несмотря на сочувствие, некоторые критиковали ее за то, что она привлекла внимание к андеграундной музыкальной среде.

«Они знали, что подвергают всех опасности», после того как выложили ролики в интернет, заявила одна из городских певиц на условиях анонимности.

«Власти нас не замечали, но теперь я знаю, что многие перестали выходить выступать на улицу», — добавила она.

Павел, 17-летний певец, выступал у одного из городских каналов.

«Сейчас музыкантов прижали», — сказал он AFP, отметив, что власти начали создавать бюрократические препоны для выступлений.

Платон Романов, еще один книготорговец, владелец независимого магазина «Фаренгейт 451», считает, что протестовать против происходящего бессмысленно.

«Нужно просто понимать, в какие времена мы живем. Зачем петь на улице песни запрещенных музыкантов? Ради чего? Это бессмысленно, и очевидно, что они придут и все прикроют», — говорит он AFP.

В такой атмосфере каковы перспективы города, который гордился репутацией контркультурного центра и оплота художественной свободы?

«Очень, очень многие художники, поэты, музыканты уехали», — рассказывает Романов.

«Жизнь изменилась кардинально».